История оружия. Сумрачный скифский гений.

Легкая кавалерия, неудержимая, словно горная река, и смертоносная, будто ястреб, падающий с небес на свою жертву. Эти стремительные всадники, подобно приливной волне, несутся вперед, захлестывая врага ливнем стрел и дротиков, собирая кровавый налог с тех глупцов, что решили встретить их вне плотного пехотного строя.

Впрочем, не только стрелковым оружием сильна легкая конница. Длинные копья и острые мечи в руках всадников ничуть не менее опасны, особенно в те минуты, когда пехотинцы теряют храбрость и, ломая строй, начинают спасать свои жизни. Клинки, вообще чрезвычайно важны для легкой кавалерии, как для стрелков, так и для копейщиков. И их мы знаем множество. От тяжелых прямых мечей, способных разрубить человека до третьего ребра, до легких сабель-шамшеров, весом едва ли в восемь сотен грамм.

И это, казалось бы, в общем, логично. Легкий и быстрый или длинный и надежный клинок - это то, без чего всадник на поле боя в принципе не может обойтись. Или может?

Скифы. Самая известная легкая конница. Да что там, эталонная легкая кавалерия за все время истории человечества, почти не использовала клинки в качестве вторичного оружия ближнего боя, как это делали все остальные всадники Ойкумены. Вместо меча скифские наездники, ну, по крайней мере, большая их часть, использовали сагарис - длинный кавалерийский топор. Вернее, не совсем топор, скорее даже совсем не топор. И даже более того, он был не только кавалерийским. В общем, история этого инструмента войны непроста и запутана. А значит, давайте разбираться.

И для начала давайте определимся, что такое сагарис вообще. Чаще всего это оружие называют топором. И, в общем, те, кто делает именно так, имеют право использовать такое определение. Насаженная на длинную, почти метровую деревянную рукоять двухсторонняя боевая часть одной из своих сторон действительно заканчивается узким и длинным лезвием топора. Однако, нередки случаи, когда вместо узкого топора, одну из сторон сагариса венчает короткий граненый шип, похожий на длинный кованый гвоздь.

Зато противоположная часть ударного бойка, всегда представляет собой молот, булаву или другую похожую ударно-дробящую конструкцию. Так что если говорить совершенно точно, то сагарис - это не топор. Вернее, далеко не всегда топор. Скорее это прекрасное оружие проходит по категории боевых молотов. Также понятно желание отнести его к классу чеканов, но это тоже не совсем верно. Топор он намного чаще, чем чекан, и при этом всегда боевой молот.

И, закончив с самой нудной частью, давай, дорогой друг, приступим к ответу на главный вопрос. А собственно, нафига? В смысле, зачем? С какой целью скифы вообще придумали эту штуку. Им что, мечей и копий не хватало? Это вообще как надо было думать, чтобы в результате появился кавалерийский нетопор?

Да, дорогой друг, именно так. Мечей и копий им не хватало. И все дело было в том, что на дворе все еще был VII век до нашей эры, а скифы тогда, впрочем, как и в любое другое время, были кочевниками. А значит, испытывали вполне понятные проблемы с кузнечным делом вообще и оружейным производством в частности.

Впрочем, проблемы были не только у скифов. К началу VII века похожие проблемы испытывало большинство средиземноморских и причерноморских народов. Так и не закончившийся бронзовый век, никак не мог перейти в век железный, в результате чего очередной технологический скачок задерживался. А это, в свою очередь, значило, что нормальное железное оружие появится еще не скоро. Поэтому, мечей нормальной длины, пригодных для рубки с коня, достать было просто негде.

Копис, майхара, фальката и их ближайшие родственники, распространенные в этом регионе, редко бывали длиннее шестидесяти сантиметров, а самые длинные едва ли достигали семидесяти. Скифские акинаки, выросшие из длинных кинжалов, тоже предпочитали держаться в рамках тогдашней моды и не выделяться на фоне прочего клинкового оружия. И, как понятно, клинками такой длины, работать из седла было, конечно, можно. Но лучше не надо.

Всадникам же требовалось длинное, легкое и прочное оружие, которым можно было, походя рубануть противника, пролетая мимо, или так же быстро подставить его под удар, если потребуется. И внезапно, лучше всего для этого подошел топор, доставшийся скифам от саков, их родственников с востока.

Единственной его проблемой была коротковатая рукоять, но крепкого, хорошо высушенного дерева в причерноморских степях всегда было с избытком и не прошло и половины века, как сагарис начал принимать знакомую нам всем форму. Небольшой узкий топор на длинном древке. Значительно более легкий, и заметно более прочный, чем бронзовые и железные мечи той эпохи.

К этому времени, нужно сказать, скифы уже успели познакомиться с греческими полисами, появившимися в Причерноморье, поторговать с ними, пограбить и немного даже повоевать. И при этом, нужно сказать, греками они были крайне разочарованы. Вместо того, чтобы, как приличный человек и настоящий воин, броситься на врага и сразится с ним, взяв трофеем его голову или отдав свою, если военная удача была на его стороне, греки вели себя неподобающе.

Эти странные люди, зачем-то строились в фаланги и не выходили драться один на один. Более того, большие щиты и тяжелые закрытые шлема, защищали их не только от стрел, но и от большинства оружия скифских воинов. И вот это была, конечно, подлость. Требовалось что-то, что с уверенностью пробивало бы закрытый греческий шлем, а хорошо бы и бронзовую или парусиновую кирасу, которые первая и вторая линия этих самых греков без стеснения носила в бою, не снимая.

И совершенно понятно, что этим чем-то оказалось самое распространенное оружие скифов - длинный и легкий сагарис. Ну, вернее, теперь уже просто длинный. Легким он быть перестал, став значительно массивнее. Небольшой молотообразный обух с противоположной стороны от лезвия топора вырос в размерах и приобрел более или менее цилиндрическую форму. Сам же топор стал еще более узким, превратившись почти в долото. И вот в таком виде, взяв в союзники законы физики, сагарис раскрылся во всей красе.

Все еще оставаясь умеренно тяжелым (вся конструкция весила менее килограмма), сагарис при своей метровой длине был удобным вторичным оружием как для ударной, так и для стрелковой конницы. А тот факт, что почти половина его веса приходилась на ударную часть, то есть фактически на край противоположной от руки стороны, позволял в полной мере, используя инерцию, наносить поистине сокрушительные удары, не только ломающие щиты, но и зачастую пробивающие шлема.

Впрочем, очень скоро самые сообразительные бойцы поняли, что если заменить лезвие топора на длинный граненый гвоздь, то получится еще лучше. Не всем такая идея пришлась по вкусу, но тем не менее, сагарисы, больше похожие на чеканы, чем на топоры, мы также встречаем в известном количестве. Хотя, конечно, реже, чем классический вариант.

Топор, который к этому моменту был уже не совсем топор, вышел чудо каким удачным. И, конечно же, недолго оставался исключительно кавалерийским оружием. Скифская легкая пехота, немного укоротив древко, использовала его вместе с булавами и акинаками с огромным удовольствием. Сагарис был прост, понятен и эффективен ничуть не менее чем копье.

Причем эффективен он был настолько, что и чисто скифским оружием суждено ему было быть недолго. Уже к V веку до Рождества Христова этот инструмент войны распространился среди большинства кочевых племен Причерноморья и был заимствован прочими иранскими народами, имевшими прямые или косвенные контакты со скифами и саками.

Да что там говорить, жертвой сагариса пал Каллимах, военачальник, приведший греческую армию на Марафонские поля. Да и Александр Великий, сталкивался, по слухам, с этим инструментом войны при Граннике. Впрочем, последняя история недоказуема. Злые языки говорят, что в этом сражении Александр отсиделся в тылу. Но мы им, конечно же, не поверим. Не тем человекам был Искандер Зулеркейн, чтоб испугаться простого смертного.

Но как бы то ни было, популярность сагариса в те далекие и славные времена была всесокрушающей. Его можно было найти и далеко на севере, в причерноморских степях, и в восточных землях, за поясом персидского гвардейца-бессмертного. Да и благородные мужи не считали зазорным взять в руки этот топор. Хотя, конечно, сагарис, родственника персидского владыки, заметно отличался от своего собрата из скифского кочевья. В первую очередь, понятно, ценой и качеством отделки.

Впрочем, конечно же, не только боевая эффективность была причиной такого широкого распространения сагарисов в землях Ойкумены. Главной причиной его популярности была, как ты понимаешь, дорогой друг, была его потрясающая дешевизна и технологичность. Исключая небольшое количество крайне изящных и забитых золотом и серебром топоров, мы совершенно точно можем сказать, что это было по-настоящему народное оружие.

Небольшая боевая часть, как правило, простой формы, конечно, стоила, как и любое другое металлическое вооружение, определенных денег, но была заметно дешевле даже простых булав. Не говоря уже об ахейских и иранских мечах. Да и отливка бронзового сагариса, не говоря уже об отковке его из железа, была в разы проще и дешевле, чем возня с полноразмерным мечом. Поэтому, конечно же, ничем, кроме как сокрушительным успехом, производство такого оружия завершится не могло.

Сагарис прожил долгую и славную жизнь. В руках тысяч воинов он прошел от одного края Ойкумены до другого. Рубил ворота, щиты и руки, дырявил шлема и кирасы. Последние сагарисы встречали легионы Вечного Города, идущие на восток, в скифские степи, и крайне доходчиво объясняли любому глупцу, покинувшему строй, что римлянам тут не рады. Самое последнее известное использования этого кавалерийского топора относится ко временам третьей Митридатовой войны, когда скифский и армянский корпус пришли на помощь повелителю Понтийского царства.

Потерпев поражение, скифы вернулись в свои степи и с каждым годом все дальше и дальше уходили от земель, принявших Римский Мир и римское право, унося с собой свои традиции, привычки и оружие. В том числе кавалерийский топор, который на самом деле давно перестал быть топором, но стал таким же символом Великой Скифии, как стрела, конь и скифское золото. что многие века сохраняли курганы вождей.

А про сагарис мне больше рассказать нечего. Впрочем, не нужно расстраиваться. Впереди нас ждет новая история оружия, ставшего самым большим мифом Средневековья. Но расскажу я вам ее уже в следующий раз.